Несмотря на металл в голосе российского национального лидера, из его заявления неясно, что именно он подразумевает под «приостановкой» действия договора. Сам договор, заключенный в Праге в 2010 году, не предусматривает какого-либо механизма приостановки своего действия. В нем описана возможность выхода (статья XIV), если сторона «решит, что связанные с содержанием настоящего договора исключительные обстоятельства поставили под угрозу ее высшие интересы».
В таком случае договор прекращает свое действие по истечении трех месяцев после подачи соответствующего уведомления.
Ядерное оружие в Беларуси?
Скорее всего, Путин, говоря о приостановке, имел в виду механизм инспекций, предусмотренный статьей XI, о котором он пространно и желчно высказался в ходе своего выступления. Однако из его заявления не следует, что приостановка коснётся исключительно порядка проведения инспекций. Если говорить о приостановке договора в целом, то приостанавливается действие и ключевых положений, в том числе статей I и II.
Например, статья II устанавливает предельное количество ядерных боезарядов у каждой страны в 1550 единиц. Значит ли заявление Путина, что Россия считает себя свободной от обязательств по соблюдению этого потолка?
Кроме того, договор запрещает сторонам размещать стратегические вооружения за пределами своей национальной территории. Возникает вопрос — будет ли Россия считать себя свободной и от этого обязательства? Не приведет ли это к размещению ядерного оружия России, например, в Белоруссии?
Эти и многие другие вопросы сразу возникают, в первую очередь, как результат юридической безграмотности «питерской школы юристов», чьей новацией «приостановка договора» и является. Главный принцип международного права «pacta sunt servanda» — договоры должны выполняться. Если заключенный ранее договор перестал вас устраивать, вы должны из него выйти, как сделали США в отношении договоров о противоракетной обороне, о ракетах меньшей и средней дальности или об открытом небе.
Юридически ничтожно
Приостановка действия договора сама по себе, как представляется, выглядит юридически ничтожной, поскольку договор сохраняется, и стороны продолжают нести обязательства по этому договору, при этом одна из сторон не считает себя связанной действиями этого договора. Это просто нонсенс, «прости Господи» ©.
Путин также пригрозил возобновить ядерные испытания, если, конечно, США пойдут на такое первыми. Интересно, что российский лидер не счел нужным упомянуть, что в отличие от США, Россия ратифицировала Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Более того, российская дипломатия использовала этот момент при каждом удобном случае, чтобы вставить шпильку американцам, обвиняя тех в нежелании укреплять режим ядерного разоружения.
Конечно, точную юридическую оценку таких заявлений должны дать специалисты. Однако очевидно, что авторы этого «четко выверенного решения» (так обычно российские дипломаты оценивают результаты своих интеллектуальных усилий) совершенно не озаботились таким вопросом. Они в принципе не задумываются о последствиях своих решений. Мы имеем дело с очередным безответственным внешнеполитическим шагом российского руководства.
Именно заявление Путина о приостановке ДСНВ и намеки на возобновление ядерных испытаний нанесет всей архитектуре международной безопасности, о которой российское руководство якобы столь печется, колоссальный ущерб — его будет очень непросто нивелировать.
Разрушитель архитектуры международной безопасности
Путин решил окончательно похоронить даже слабые надежды на выработку новой договоренности по контролю над вооружениями на смену Договору. В таком контексте маловероятным выглядит возобновление диалога по стратегической стабильности между США и Россией, не говоря уже о подключении к нему других ядерных держав.
После истечения срока действия ДСНВ в 2026 г. в мире не останется ни одного инструмента по ограничению гонки ядерных вооружений. И виной этому — личные желания и взгляды Путина, не имеющие отношения к реальности и ни в малешей мере не отражающие интересы населения России. Именно Путин, все эти годы только и говоривший о необходимости укрепления международной безопасности, сегодня является ее главным разрушителем.
Международному сообществу пора это, наконец, понять.
