Огромные усилия тратятся не на создание альтернативного Путину российского демократического проекта и обретение политической субъектности оппозицией в широком смысле этого слова, а на устаревшие способы политической борьбы, которые утратили актуальность и не приносят никакой пользы.
Одной из главных причин этого тупика, первую очередь идейного — «что делать?» — является недемократичность самой оппозиции и ее организационных форм.
Постулат классического либерализма, на котором основана вся современная демократия, — принцип выборной, подотчетной и сменяемой власти. Граждане избирают своих представителей для принятия общественно важных решений, и нужно, чтобы эти представители оставались слугами народа, а не становились его господами. Это и достигается выборностью, подотчетностью и сменяемостью.
Под выборностью подразумевается отбор граждан на ответственные руководящие посты посредством честных выборов.
Под подотчётностью понимается прозрачность механизмов принятия решений и функционирования органов власти, а также наличие механизмов контроля. К таковым относятся парламентский контроль, включая институт парламентских расследований, свободная пресса, независимая судебная система, а также деятельность политических и других общественных организаций и объединений.
Под сменяемостью понимается необходимость регулярного обновления кадров в органах власти, чтобы избежать сращивания политиков с их должностями и предотвратить узурпацию власти.
Без этих базовых принципов трудно представить стабильно функционирующее правовое государство.
На словах все прекрасно
Российское демократическое движение всегда выступало за построение в России правового государства, а оказавшись в изгнании, его наиболее медийные представители постоянно говорит о необходимости демократизации России, создания в ней институтов гражданского общества и контроля над властью.
Казалось бы, находясь вне юрисдикции российских властей, российские оппозиционные политики могли бы начать создавать эти самые институты гражданского общества — хотя бы для того, чтобы к моменту Х эти институты существовали бы, пускай и в зачаточном состоянии. Их и другие конструктивные наработки можно было бы предъявить российскому обществу как модель будущих преобразований.
Однако этого не происходит.
Теория без практики суха
Если мы посмотрим, как российские оппозиционные политики применяют эти принципы к себе, перед нами возникает следующая картина.
С принципом выборности все как-то не очень. Все лидеры российской оппозиции назначили себя на эти «должности» самостоятельно. Никто из них не избирался на те «посты», которые они сейчас занимают, никто не уполномочивал их быть «лидерами» и «представлять» россиян.
На периодически поднимаемые в публичном пространстве предложения о проведении выборов хотя бы среди эмигрантов (в качестве первого шага) оппозиционные лидеры отвечают двумя аргументами.
Первый: выборы провести невозможно.
Второй: это никому не нужно.
С технической точки зрения выборы возможны. Безусловно, это не самая простая задача, но электронную систему голосования, защищенную от взлома и подделки, построить технически вполне реально. Были бы, что называется, политическая воля и общественный запрос.
Что касается того, что это никому не нужно, то сам факт постановки этого вопроса уже говорит, что определенному числу граждан эта тема интересна. О такой «мелочи», как легитимация претензий на лидерство и политическое представительство, даже и говорить неловко.
Принцип подотчетности тоже не реализуется в полной мере. Материальная сторона — финансирование и конкретные расходы — остается в тени. У общественности нет информации о крупных спонсорах (если таковые есть), их отношениях с тем или иным политиком, о степени их влияния на его действия.
Неизвестен, как правило, и кадровый состав «команд» оппозиционных политиков. Мы видим только верхушку айсберга — самого политика. Но кто ему советует? Какие эксперты привлекаются? Как принимаются решения и кто участвует в этом процессе? Кто отвечает за какие вопросы? Иными словами, если вдруг условный Пупкин придет к власти, кого он назначит на ключевые должности? Кто будет проводить необходимые реформы?
А ведь это должен быть список из как минимум полутора-двух десятков человек.
Связь между политиками и их сторонниками не налажена. Нет рабочих каналов обратной связи, по которым «избиратели» могли бы доводить до представителей свое мнение в виде, обязывающем политиков к этому мнению как минимум прислушиваться, если не руководствоваться.
Впрочем, ничего удивительного в этом нет, так как избирателей тоже не существует. Структура оппозиционной политики больше напоминает фан-клубы «звезд», а не политические движения (о «нормальном» партстроительстве никто и не заикается).
Отсюда, кстати, и завышенная уверенность «звезд» в собственном экспертном понимании всего и всех. А когда ты знаешь мир лучше всех, зачем тебе чужое мнение, пусть трижды экспертное? Сами все придумаем, сами все напишем.
На выходе, правда, получаются казусы вроде «конституции» Григория Юдина или доклада «Нормальная Россия» Владимира Милова и Федора Крашенинникова.
Тема «экспертов» в оппозиционной среде, особенно среди говорящих голов на ютьюбе, заслуживает отдельного исследования.
Со сменяемостью ситуация аналогичная. Лидеры не меняются. На арене одни и те же лица. Печальное исключение — Алексей Навальный. Что показательно: его место в созданной им организации заняла его супруга. Налицо не слишком демократический династийный принцип. Помнится, совсем недавно кто-то из членов команды Навального подверг суровой критике 1990-е годы. Тогда большую роль играла семья президента Бориса Ельцина. Это, безусловно, неправильно и недемократично. Однако если это «правильная семья», то такая семейственность — демократичная и вполне допустимая. Так ведь?
Другой известный случай, давший надежду многим на то, что в оппозиции стали приживаться «европейские» традиции, — история с Леонидом Волковым, который после скандала с письмом в поддержку снятия санкций с олигарха Михаила Фридмана заявил об уходе из политики. «Уход» длился несколько дней, затем Леонид вернулся к своей прежней деятельности, для приличия сменив вывеску на двери кабинета.
Все время что-то мешает
Российские оппозиционеры декларируют приверженность демократическим принципам, но сами им следовать не спешат. Они заявляют о необходимости строительства институтов гражданского общества, но практических шагов в этой области не предпринимают. Обвиняют Владимира Путина в выхолащивании и фактическом уничтожении института выборов в России — но отметают саму возможность дать россиянам избрать своих легитимных представителей. Видимо, главные российские демократы не вполне уверены в «своем народе» — а правильно ли он проголосует? Не окажется ли, что «оппозиционные» политики пользуются на самом деле поддержкой только внутри своего пузыря?
Кто-то скажет: «Сейчас не время для этого». А когда оно наступит? Никколо Макиавелли с присущей ему прямотой отвечал на такие вопросы: «Какое бы дело мы ни затевали, время всегда кажется неподходящим, и никогда не бывает абсолютно благоприятных обстоятельств. Кто ждёт идеального случая, так никогда и не начнет дела…»
Если предводители демократической оппозиции уже сейчас не принимают демократию, не стремятся на своем примере показать ее преимущества (и недостатки), не пытаются реализовать свои идеи на том фундаменте и теми средствами, что у них есть, стоит ли всерьез рассчитывать, что приход к власти все изменит (не рассматриваем пока, как это гипотетическое событие может произойти) и оказавшиеся в Кремле оппозиционеры с упоением начнут строить систему, которая будет способна выкинуть их в скором времени на мороз?
Итак, выборность лидеров, их подотчетность и сменяемость для самих российских оппозиционеров остаются абстрактными лозунгами. Рассуждая о демократии, либеральных ценностях, гражданских институтах, сами они скромно предпочитают оставаться невыбираемыми, неподотчетными и несменяемыми «вождями». Ожидать от этих людей стремления изменить сложившуюся и вполне удовлетворяющую их — но не рядовых эмигрантов — ситуацию было бы довольно наивно.
Легитимность — мандат от граждан или ярлык от хана?
При отказе от выборов возникает вопрос: откуда эти политики собираются черпать свою легитимность?
Исходя из вышеописанной картины, лидеры оппозиции категорически не хотят получать легитимность от тех, чьи интересы они претендуют представлять и защищать — от избирателей. Как же быть, если легитимность нужна — а она нужна, чтобы объяснять другим «фан-клубам», почему ты больше других достоин именоваться лидером — но получить ее «снизу» не хочется?
Значит, нужно добиваться легитимации «сверху» — от западных лидеров. Встречи первых лиц ФБК и близких им сотрудников Free Russia Foundation с президентом США Джо Байденом, президентом Франции Эмманюэлем Макроном, канцлером ФРГ Олафом Шольцем должны подтвердить «особую роль» этих лиц и их статус «вхожих в высокие кабинеты». «Мы на равных беседуем с великими, а с кем может поговорить тот же Максим Кац?» — говорят нам посты в соцсетях.
Скромно умалчивается, о чем именно беседуют с великими и какие договоренности достигаются.
Сам по себе вопрос, насколько допустимо получать легитимацию, своего рода «ярлык», от других государств, игнорируя при этом собственный «электорат», заслуживает отдельной общественной дискуссии. Сложно отделаться от мысли, что и власть в России эти политики рассчитывают взять (если слово «рассчитывают» вообще применимо) с помощью тех же западных лидеров — на пресловутых «штыках НАТО»?
Остаться должен только один
У ФБК, которые стараются всячески использовать завещанный им Алексеем Навальным политический капитал и авторитет, есть конкуренты в глазах Запада. Это как минимум Михаил Ходорковский и Гарри Каспаров. Ходорковский может так же входить в «высокие кабинеты» и говорить вещи, не совпадающие с тем, что считают правильным в ФБК. Гарри Каспаров, великий шахматист и давний противник путинского режима, и вовсе в глазах западной публики пользуется безупречной репутацией.
В свете этого становится понятны попытки к безобразной истории Леонида Невзлина привязать Михаила Ходорковского, представляя его как напарника, а то и вдохновителя нападения на Леонида Волкова в Вильнюсе в марте этого года. Поскольку разделенная на фан-клубы российская оппозиционная общественность вряд ли сильно поменяет устоявшуюся точку зрения что на ФБК, что на Ходорковского, эти обвинения, очевидно, имеют целью подорвать репутацию Ходорковского в глазах западной публики и лишить его тем самым конкурентных преимуществ.
Эта гипотеза может быть легко проверена, если в недалеком будущем мы станем свидетелями очередного громкого разоблачения, но на этот раз с участием Гарри Каспарова.
Разгадка всего этого одна: перефразируя персонажа советского фильма, «цветовая дифференциация штанов у нас есть, а цели как не было, так и нет». Вот и остается имитировать бурную деятельность и бдительно охранять свою поляну от посягательств, реальных и мнимых, в ожидании, что Путин как-нибудь сам исчезнет, темницы рухнут и свобода их встретит радостно у входа в Кремль, и условный Мишустин скажет: «Хватит дурачиться, имярек, ступайте царствовать».
Вот такая вот стратегия.
